Пятница, 29.03.2024, 13:33
Приветствую Вас Гость | RSS
Главная Армения - записки спасателя Регистрация Вход
ПОМОГИТЕ!


Меню сайта

Категории раздела
Новости [182]
Аналитика [493]
Документы [9]
Геноцид [39]
Карабах [104]
История [90]
Это было... [73]
Интервью [74]
ГАЛЕРЕЯ АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ ЛЖИ,ЛИЦЕМЕРИЯ И АГРЕССИИ [56]
АРМЕНИЯ - Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! [103]

Наши баннеры


Коды баннеров

Друзья сайта




Армянский музыкальный портал



Видео трансляции
СПОРТ
СПОРТ

TV ONLINE
TV ARM ru (смотреть здесь)
TV ARM ru (перейти на сайт)
Yerkir Media
Voice of America: Armenian
Armenian-Russian Network

Радио-онлай
Онлайн радио Радио Ван


Armenia


Армянское радио Stver


Hairenik Radio

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
Законы РА

Постановления НС


Ссылки
Официальный сайт Президента Армении

Правительство Республики Армения

Официальный сайт Национального Собрания РА

Официальный сайт Президента НКР

Правительство Нагорно-Карабахской Республики

Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

ЛЕНИНАКАН - ПОСЛЕДНИЕ ДНИ.

24 декабря.

----------

Наш последний рабочий день.

Сегодня работали в одном очень страшном доме. Этажи просели, полы качаются, часть стен выпало наружу. Еще рядом где-то начали взрывать развалины, дрожит все. Мышеловка.

Вчетвером очистили от вещей 4 квартиры. Мужики тоже работали на соседних домах. Кое-как хватило веревок на три четверки.

В одной из квартир увидел в комнате воробья. Бедолага залетел и не знал, как выбраться из-за сохранившимся на удивление целыми стекол. Взял кирпич и долбанул по окну - лети, птичка! Иногда вспоминаю, думаю - кто бы и для меня вот так по стеклу...

Вчера чуть не сорвал спину, спуская стальную дверь с шестого этажа. Мужик очень просил, даже сам залез на дом помогать. Слухом земля полнится. Сегодня тоже подходили просить опустить стальные двери, но хорошенького помаленьку.

В одной из квартир видел и сфотографировал чудо-шкаф в стиле Рококо: сплошная резьба, пурпур, алый атлас, позолота, гнутые ножки и вычурные ручки. Из Лувра его сперли, что ли?

До последнего дня не устаем удивляться разнообразным запасам дефицитнейших материалов и вещей почти в каждой квартире. Многие квартиры перестроены на свой лад: внутренние перегородки снесены, полы перестелены, море цемента в мешках и просто насыпанного в различные емкости, вплоть до ванн. (А вот на стены и перекрытия не хватило!) Импортный кафель, керамика и сантехника всех цветов радуги.

А есть и нормальные по нашим меркам квартиры. Всюду есть всякие люди. Есть они и в Армении.

И очень больно выслушивать благодарность людей, кому мы помогаем. Нет слов. Только усталость и глубокое удовлетворение

Уже в потемках нас привозят домой на "Жигулях". Стараемся незаметно забыть в машине банки с компотами, которыми нас одарили. Весь день вместо обеда пили эти компоты со льдом! Тепло прощаемся в дверях. Только расстались, мужик вовращается груженый "забытыми" банками!

Завтра мы уезжаем домой. В 10 часов утра будет автобус в Ленинаканский аэропорт. Шалыга приносит из комсомольского штаба красную Почетную Грамоту:

"ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ЛКСМА НАГРАЖДАЕТ КЛУБ СПЕЛЕОЛОГОВ "СУМГАН"

За большой вклад в работу по ликвидации последствий землетрясения.

Это приятно. До сих пор храню Грамоту как одну из самых дорогих реликвий.

Заходит на огонек Саша Бомбин. Он остается дольше, собирается переезжать в глубинные горные районы, где до сих пор практически ничего не делалось. Решаем отдать ему наш почти нетронутый запас продуктов, привезенный из Усть-Каменогорска. Саша с радостью соглашается.

21.20. Все почти в сборе, нет только четверки Юры Бессргенева. Ребята работали на съеме вещей, и вот почему-то задерживаются. Начинаем тревожиться.

На память приходит позавчерашний разговор с агитатором от движения Карабаха. Что мы знали об этом движении? Что мы знаем до сих пор?

Агитатор пришел под вечер, завязался разговор. Этот парень, Вартан, хорошо говорил. Он против геноцида. Мы тоже. Только в одном не смог его понять и убедить его не смог. Говоря о вражде к армянам со стороны азербайджанцев, он приводил множество фактов со времен турецкого геноцида.

- Они враги нам, и мы должны быть готовы защищаться. Мы будем стрелять, если нас вынудят к этому.

- В кого стрелять, Вартан?

- В наших врагов.

- Но ведь азербайджанцы - это не только мужчины, но и женщины, и старики.

- Они все враги.

- Значит, всех надо убивать?- Если нас заставят. Мы не станем стрелять первыми.

- А дети, Вартан?

- Дети тоже азербайджанцы. Они вырастут.

- Вот это и есть геноцид. Ведь ты против геноцида?

- Против.

- Как же тогда ты проповедуешь геноцид по отношению к другому народу?

- А знаешь, что они делают сейчас? Они присылают нам телеграммы с пожеланиями новых землетрясений! Они громят санитарные вагоны и оставляют на лекарствах устрашающие надписи. Это геноцид!

- В любом народе есть экстремисты. Но дети - невинны. Никто из нас не может выбирать, где ему родиться. Но каждый может и должен выбрать, как жить и каких взглядов придерживаться.

Кровь порождает только кровь. На геноцид нельзя отвечать геноцидом, какой бы сладостной не казалась месть. Потому что этот процесс неостановим. Кто-то должен опомниться первым. Но вот уже несколько лет идет война в Нагорном Карабахе, и нет ей конца. Жив ли ты, Вартан? И когда придет конец националистическому безумию на Земле?

Готовим ужин, обмениваемся новостями.

- Здесь есть улица Интернациональная, - рассказывает Виктор Фитисов. Все дома на ней в 2-3 этажа построены пленными немцами. Ни один не пострадал, представляешь?

- Сегодня встретили группу спасателей из Казани, - говорит Андрей Волков. - Они на поезде 11 суток добирались!

Да-а, на этом фоне наши мытарства на пути сюда покажутся смешными.

22.12. Юриной бригады все еще нет. Они работали в районе Треугольника. На поиски отправляется тройка Ван-Хардиков-Аубакиров. Контрольный срок их возвращения 24.00. Все встревожены. С Шынгысом обговорили уже все пришедшие в голову варианты.

24.00. Никого нет. Выходим на улицу. Решаем обратиться за помощью к патрульным. Бьет озноб: не то от холода, не то от ожидания. Хреново это. И непонятно.

Они появились в 24.20 - если можно так обозначить перевалившего за полночь дня. Не могли отказать людям и трудились в свете налобных фонарей, по-спелеологически.

- Слушай, - говорит Бессергенев. - Они нам любые деньги предлагали, только бы мы работали. Представляешь? Простые такие люди! Что делать-то было?

Теперь ждем группу ушедшую на поиски.

За ними отправляется Андрей Волков и еще кто-то - недалеко, посмотреть, а то так можно всю ночь друг за другом гоняться.

- Вот уж Нурек вернется, - сумрачно говорит Гвоздь. - Он вам всем хоботы позаворачивает, работягам!

25 декабря.

----------

12.35. Ленинаканский аэропорт. Мы улетаем. Спасательным бригадам дела практически не осталось. Теперь, и до конца, работа по разборке завалов и похоронных команд. Но вчера Ленинакан встряхнула новость - на чулочной фабрике откопали двоих. Они были живы. 17 суток под завалом! Значит, есть и еще.

Многие из откопанных живыми сходят с ума. Умирают от длительного сдавливания...

Утром автобус подали вовремя, в нем несколько хабаровчан. Опять наш брат, спелеолог! Сразу же находим общих знакомых.

Хабаровчане сообщают страшную весть: ночью взрывали развалины на радиотехническом заводе, и на лагерь москвичей и киевлян упал дом. Живые и раненые эвакуированы, мертвые под завалом. Это что, тоже стихия?

И еще одна весть - загорелись палатки в грузинском лагере: один спасатель погиб, другой в госпитале.

Ленинаканский аэропорт. Здание почти не пострадало. Сидим на рюкзаках. Рядом парень из украинского колхоза. Какой хохол без сала? Но сала у парня нет, и он щедро оделяет нас хлебом с колбасой, сыром и маслом. Наши продовольственные запасы теперь ничтожны - все отдали Бомбину.

Изобилие кончилось.

Жуем и перекидываемся шуточками:

- Вот жизнь! - говорит Хардиков. - Две недели без женщин. Утром в пупок упрется, посмотришь и рукой махнешь - не до тебя, брат!

Олег Гвоздев достает напоследок фотоаппарат:

- Так, приготовились...

- Слушай, Олег, - усмехается Бессергенев. - Вот ты все щелкаешь, а когда научишься воспроизводить отснятое?

- Мне прямо стыдно, - невозмутимо парирует Гвоздь. - Мне прямо стыдно слышать такое от передового человека поселка Белоусовка! - прячет фотоаппарат, отламывает кусок хлеба.

- И мне отрежь, - Юра косит на Олега глазом.

- Пожалуйста, Юрий Митрич, - говорит Гвоздь. - И не забудьте перед употреблением разжевать...

Парня зовут Федор, и он рассказывает нам о том, как с неимоверным трудом, в одиночку, пытался уехать сюда, спасать.

- Заманали меня в райкоме - кто платить за тебя будет? - говорят!

- Знакомая история, Федя...

- Плюнул на них, махнул за свои. А в аэропорту в кассе мне говорят: тут люди на похороны едут, а ты куда рвешься? Спасать, говорю. Как на дурака посмотрели.

А Хабаровчане встречали того шизо-спасателя, что норовил к нам присоединиться несколько дней назад. Вычисляем его по приметам.

- Вот падла! - говорят мужики. - Мы его засекли, когда он парфюмерию из развалин магазина тырил. Ну, поддали ему немного, да отпустили. Зря, наверно.

А нас все задерживают "по погоде". Ленинакан не хочет нас так просто отпускать. Сидим в холодном аэропорту, где-то взрывают развалины, и тогда сотрясается все здание. На потолке трещины. Не хватало еще здесь засыпаться!

Грустно.

23.00. Сидим напрочь. "По погоде". Обычная ненавистная аэрофлотовская ложь. Почему нельзя сказать правду даже в таких мелочах, как вылет самолета?

Чем сидеть вот так, мы могли бы сегодня неслабо поработать

Мужики на примусах варганят вечерний чай. Похоже, мы так и заночуем в Ленинакане. Ержан купил у Хабаровчан за 100 рублей шатровую палатку и теперь мается - не переборщил ли с долгами. Чай назрел и кончился.

Курим, курим, курим... А что еще делать? Д

26 декабря.

----------

0.25. В аэропорту назревает бунт. Никого больше не успокаивает аэрофлотовское вранье.

Все громче крики у стойки регистрации. Высказана трезвая мысль - из Еревана самолеты летят за деньги, из Ленинакана же билеты бесплатны: поэтому сюда неохотно сажают самолеты.

Где начинается советская авиация - там кончается порядок.

Сегодня в порту был замминистра. Что толку? Где начальник порта?

Сволочное наше жизнеустройство выпирает из всех углов.

Где эти рожи из верхов, что кричат про заботу о народе? Скоты и вредители... Вот он - народ: роет развалины и мерзнет в портах, пока "эти" почивают в тиши, довольстве и псевдодеятельности.

По всей стране народ перечисляет деньги, отрабатывает смены в фонды помощи Армении, шлет вещи, продукты и медикаменты. Где все это? Мы видели, где...

Сначала не могли привезти в район бедствия, теперь не могут вывезти из пострадавших районов людей и спасателей.

Привозят заспанного начальника. Он начинает нам демагогически рассказывать про трудности Ленинакана - уж мы-то знаем! Вот почему местные не любят смотреть уцелевшие телевизоры - резкий контраст! Забота о народе Армении - это так, в общем. А забота нужна о конкретных людях - вот об этих, кто, с детьми, не может улететь уже сутки.

За все надо платить - это закон экономики. Но нигде при бедствиях не расплачиваются пострадавшие. Суперфирма Аэрофлот, похоже, и тут норовит сделать деньги на беде и благородстве простых людей - пострадавших и спасателей.

Как вскрывшиеся нарывы, обнажаются пороки системы во время стихийных бедствий, когда слетают позолота и лак и выворачивается нутро коррумпированной мафиозной номенкатуры. А корни идут вниз, развращают, разлагают людей, лишают их веры в святое, светлое, чистое. И вместо этого дают веру в обман, подкуп, деньги, круговую поруку и насилие. Иначе как бы люди совали спасателям деньги? И все это покрывается гнусным самоутишением типа: "По другому и нельзя, не проживешь".

Надо слышать яростный рев и мат людей, их прямые без прикрас оценки происходящего - вот она правда без прикрас. Ребята из Хабаровска снимали кадры о беспорядке в снабжении, проникли на склады продовольствия, где прямо на земле в грязи пропадали тонны продуктов. У них отобрали пленку, кого-то ударили дубинкой. А ведь вся страна, глядя на экраны, очень даже уверена, что здесь такого нет, быть не может, что тут только националисты из Карабаха ведут себя неправильно, накаляют обстановку.

А ведь вся страна, убаюканная ТВ и прессой, верит, что здесь совершается святое дело помощи братской Армении. Совершается, но как!

Я чувствую - так было в Испании. Так же, только тайно, улетали добровольцы. И был такой же страшный беспорядок в республиканских войсках. Много пафоса, энтузиазма, отваги, самоотверженности. Не было порядка. Проиграли организованной военной машине мятежников. Доблесть отважных разбилась о крах организации.

Испания,

Испания,

Мы не успели - поздно родились.

В Ленинакане,

В Ленинакане,

Мы на полвека вспять перенеслись.

Кастилья,

Гренада,

Республика, вива!

Соленая пыль

На зубах от разрывов.

И танки франкистов

Так страшно близки,

И голос знакомый:

"Вперед, мужики!"

Армения,

Армения,

Мы не приехать просто не могли!

Лежат в развалинах

Твои селения...

Мы на полвека вспять перенеслись.

Горят

Твои раны

О, матерь Армения,

Лопаты и краны

Быть может, успеем!

Там, может быть, живы,

Рвут балки крюки,

И голос знакомый:

"Вперед, мужики!"

Испания,

Испания,

Мы не успели - поздно родились.

В Ленинакане,

В Ленинакане,

Мы на полвека вспять перенеслись.

декабрь 1988 года, Ленинакан.

Как мало мы знаем об Испании!

Как мало мы знаем об Ашхабаде.

Выуживая из кучи мрази бисер красоты, мы обманываем людей.

Мы обманываем их, потому что не показываем всей той кучи дерьма, в которой блестят бисеринки. Человек должен знать все.

Мы благодарны Судьбе за то, что прилетели сюда, в эпицентр. Увидели своими глазами эту гору гадости, на фоне которой еще ярче воспринимаются люди настоящие, их жизни, дела и поступки.

Люди и деньги Армении.

Величие и мерзость. Как объяснить все это?

Рядом шумят милиционеры:

- Зачем мы приехали?

Этот вопрос встает перед каждым, кто задумывается о происходящем шире, чем лопата в руках.

Мы знаем, зачем мы приехали, но мы уже не хотим быть игрушкой, мы не хотим быть игрушкой в нечистоплотных руках тех, кто, прикрываясь нами, делает свою политику личного благополучия.

Нет в мире ничего дороже, чем чистая совесть.

Хабаровчане чем дальше, тем больше мне не нравятся. И в нашем стаде есть поганые овцы. Один - инструктор по спорту, другой - инструктор КСС, третий... - все, пожалуй, кроме одного, потрясают фотоаппаратами, при помощи которых наделали кадров вопиющей ленинаканской действительности, а сами так это запросто обсуждают - как бы под маркой спасработ сделать восхождение на Эльбрус. Погулять по горкам, а потом завернуть в Спитак, поснимать.

По мне так это тоже скотство - под маркой спасработ справлять свои надобности и приятствия.

Хорошо помню, как в октябре 1978 года в горах Восточного Казахстана потерялись пятеро туристов - паренек лет 17-ти и четверо девчонок. Были подняты все наши спасотряды, воинские части. Наши три группы спасателей начинали поиск со стороны шахтерского города Лениногорска. В его окрестностях расположен один из живописнейших в туристском отношении районов области, а путь наш лежал через Ивановский белок, в непосредственной близости от высочайшей вершины хребта - пика Вышеивановского. Из трех групп спасателей одну составляли альпинисты усть-каменогорского клуба "Ирбис" во-главе с лидером и руководителем восточноказахстанской школы альпинизма Виталием Балюкиным.

К полудню мы поднялись в Подбелковый цирк в виду Вышеивановского пика, известного также под названием пик Ворошилова. Мне было непонятно, зачем мы сюда поднимаемся, когда перевал через хребет остался гораздо левее, а из цирка простого пути на ту сторону хребта не было. Но впереди шел Балюкин, и пока мы априори принимали его руководство.

В цирке Подбелковом встал вопрос о дальнейшем пути. И тогда альпинисты стали ненавязчиво подбивать нас на восхождение. Мол, надо проверить, а вдруг ребята на пик сходили, записку оставили? Это потерявшиеся-то в горах школьники полезут на пик?

Меня, да и многих других спасателей-туристов сильно резанули эти безответственные заявки уважаемых, вроде бы, людей. Как можно было думать еще о чем либо, кроме находящихся в нешуточной опасности ребятишек? Какие тут восхождения? Чем это можно оправдать?

Две наши туристские спасгруппы, разобравшись, что к чему - решительно повернули в сторону от вершин, а альпинисты, не рискнули последовать своим планам. Выбираясь из цирка, мы натерпелись лиха, были вынуждены отступить из-под перевала в сумерках и в итоге потеряли сутки. Не дорогая ли цена личным интересам? Благо, ребят нашли невредимыми.

С того случая мои отношения с Балюкиным, и раньше напряженные из-за его высокомерного отношения к только еще зарождающимся в городе спелеологам, да и вообще к туристам; отношение мое к нему испортилось бесповоротно. Я такие вещи не понимаю.

И сейчас не стерпел и высказал хабаровчанам. Жаль только, что сказал это самому порядочному среди них парню, который явно не разделял легкомысленные настроения своих соклубников. В отличие от них, кроме всего прочего, находящихся на работе, парень поехал сюда в свой трудовой отпуск.

Аэрофлотовские функционеры пытаются унять толпу:

- Расходитесь по домам! Ночью не полетим!

Местные кричат:

- Мы не можем идти домой, потому что комендантский час, и нас задержат!

Страсти накаляются с каждой минутой, а какие-то импортные корреспонденты вовсю сверкают блицами, снимая наш позор, злость и бессилье.

Между всем этим подходят хабаровчане. Видимо, мои слова не пропали даром. Объясняют, что мы не так их поняли - оказывается, только один из них собирается на Эльбрус в отпуск, а остальные - прямо в Спитак.

Дай Бог, чтобы все так и было. Значит, есть совесть у парней.

МЕСЯЦЕМ ПОЗЖЕ И ГОДЫ СПУСТЯ.

27 января 1989 года.

-------------------

Месяц прошел. Это не должно было повториться. И вот - Гиссар. А мы уже забываем об Армении - не забываем - переводим разговор в русло успехов в восстановлении. Еще немного, и это станет призрачным прошлым. Ведь мы уже забыли про Чернобыль! Это теперь так далеко! И про Свердловск забыли.

Страшная привычка. Мы забываем, не вскрыв причин до конца, не приняв коренных мер. Что сделано в стране по созданию специализированных спасательных служб на случай стихийных бедствий? Что сделано по учету, поддержке и усилению отрядов, подобных нашему?

Нас снова будто бы и нет.

Беда в Таджикистане. И мы снова готовы быть там. У нас нет средств. Клуб спелеологов "Сумган" на самофинансировании и еще не оправился от расходов на спасфонд для Армении. А все спасатели из разных ведомств. Несмотря на распоряжение Облисполкома, иным ребятам не оплатили командировочные по месту работы, установили среднюю оплату: "Пусть вам платят те, кто отправлял!"

Но - ГЛАВНОЕ! - нет никакой уверенности, что мы сможем быстро попасть в район бедствия. Что с нами вообще будут разговаривать - и так надоели в декабре! Ведь ничего не изменилось.

Мы - сила первой помощи, оперативного реагирования.

Как доказать свою нужность?

Почему надо доказывать очевидное?

Мы не должны успокаиваться, не поняв, почему. Этот вопрос не дает жить. Тревожит постоянно. Будто сдернули с глаз паутину. Почему только вчера мы об этом даже не задумывались?

Где ты был вчера?

Где ты был вчера?

О чем ты думал?

Казалось, там игра,

Бесшумная игра,

Не рвутся души.

Ты был почти герой,

Пред всеми и собой,

Слушай!

Ты думал - можешь все,

Как будто знаешь все.

Ну же!

Гляди теперь, гляди:

Все это впереди

Было.

Ты смотришь изнутри.

Ты что? А ну, утрись,

Милый!

Не время здесь слезам,

Нет веры здесь слезам:

Поздно.

Все выше черный дым

Нежданным, но своим,

Ростом.

Ну, где ж ты был вчера?

Ну, где ты был вчера?

Ты нужен здесь был.

Вся жизнь была игра,

Но вот пришла пора

Дела.

И ты почти герой,

Твердит наперебой

Пресса.

А ты глядишь в себя,

Как в бездну, что не знал

Прежде...

Константин Серафимов.

31 декабря 1988 года, Памяти Ленинакана.

У меня на полочке стоит небольшой кусочек гипсового горельефа - женщина с античным лицом и обломленными, как у Венеры Милосской руками. Память об Армении, оставшейся в руинах Ленинакана.

В тоненькой папочке бесценные реликвии: Постановление Облисполкома о нашей отправке, алая грамота ЦК ЛКСМА, перечни снаряжения и продуктов, списки спасателей нашего отряда.

Мы собрались в той же комнатке нашей квартиры пять лет спустя.

И вспомнили всех, кто был в составе нашего отряда - всех 14 человек. И я хочу вспомнить на этих страницах тех парней, с кем пережил одни из самых насыщенных и полноценных дней своей жизни.

ДЮЙСЕКИН ШЫНГЫС ГАББАСОВИЧ - Старик. Самый старший среди нас по возрасту. Мастер на все руки. Со Стариком мы работали вместе на Усть-Каменогорском Титано-Магниевом. Оттуда и началась наша дружба. Неутомимые руки Шынгыса изготовили массу спелеологического и спасательного снаряжения. Вместе работали на семинарах Кавказа, опускались в пропасти Урала, Саян, Азии. Старик умеет работать и нетерпим к беспорядку, недобросовестности, сачковству. Жесткий, умелый, практичный. Со Стариком нелегко, но всегда надежно.

БЕССЕРГЕНЕВ ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ - Митрич. Бессменный лидер белоусовских спелеологов. Его руки не уступают мастерству Старика. В голову не придет, чего бы не умел сделать своими руками Митрич. Юра и его парни изготавливали разнообразное металлическое снаряжение для наших, к концу 80-х уже очень сложных, низхождений в глубочайшие пропасти Союза. С Юрой мы ходили в Перовскую на Арабике, стояли вместе с другими парнями на дне нашего подземного Эвереста - полуторакилометровой пропасти имени Вячеслава Пантюхина на Бзыби. Неутомимый Стрелец, странник, верный друг.

ФИТИСОВ ВИКТОР ГЕОРГИЕВИЧ - спокойный, могучий, с тонким юмором. Виктор - один из старейшин клуба. Нам есть что вспомнить об экспедициях на Сумган, в Торгашинскую пещеру под Красноярском, о Всесоюзном слете спелеологов на Гумисте в Абхазии, многие другие славные дела. За его плечами работа на километровых глубинах Киевской. Поэт и фотограф.

ГВОЗДЕВ ОЛЕГ ВЛАДИМИРОВИЧ - Гвоздь. Глубинный индикатор психологического настроя любой команды. В Гвозде непостижимым образом сочетаются парадоксальный юмор, взрезной взгляд в корень любой ситуации, глубокая честность и порядочность. Многие из нас поверяют на Гвозде свои взгляды, мысли. Бывший десантник. Душа компании. желанный участник любой команды. А как поет в его руках гитара!

ХАРДИКОВ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ - в паре с Олегом искрометный сплав словосплетений и дружеской перепалки, от которой рукой снимает любые стрессы. Раскованный книголюб, неприкаянный казанова. С непосредственным интересом к любой жизненной коллизии. Серегино присутствие сразу придает особый привкус командировочной жизни даже самому семейному сборищу.

ШАЛЫГА СЕРГЕЙ СТЕПАНОВИЧ - Глав-бух, завснар, прораб, мастер. Основательный и ухватистый, легко находящий контакт в оргвопросах, неторопливый в словах, Серега добротно обеспечивал нашу связь со штабами, надежно работал в экспедициях и спасательных акциях на Кавказе и в Саянах.

ВОЛКОВ АНДРЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ - добрый улыбчивый парень, обладающий прекрасным даром несколькими штрихами изобразить на листе бумаги дружеский шарж или просто рисуночек, на который приятно и весело смотреть. За его плечами экспедиции на километровые глубины Средней Азии и Кавказа.

ВАН АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ - один из наиболее опытных спелеологов клуба. Его послужному списку впору позавидовать иным "старичкам". Участник многочисленных экспедиций, Всесоюзных соревнований и слетов спелеологов. Склонный к философскому взгляду на жизнь и ее составляющие, Саша привлекает к себе возможностью поговорить на многие темы.

Через два года после Ленинакана эти парни составили костяк экспедиции в Пантюхинскую, успех которой не смог пока повторить никто. Тому причиной, конечно, война в Абхазии, другие неурядицы нашей ставшей очень небогатой и весьма хлопотной жизни. Но все же!

АУБАКИРОВ НУРЛАН МАЙДАНОВИЧ - Нурек единственный "неспелеолог" в нашем составе, с легкостью вписался в команду. Высокий профессионал в области восточных единоборств и связанной с ними жизненной философии. Нурлан поздно пришел, но остался надолго.

ПЕТРЕНКО ИГОРЬ ВИКТОРОВИЧ - добрый, нервный, внимательный, неравнодушный, вечно погруженный в себя и внимательный к другим. Легко утрачивает душевное равновесие, расстраивается, но находит в себе силы продолжать начатое дело. Очень ответственный.

АЮПОВ ЕРЖАН АМАНГЕЛЬДЫЕВИЧ - самый опытный из самых молодых. Как и Ван, Петренко, Соломоденко, Пантюхин, начав со школьников, Ержан прошел большую экспедиционную школу, был на километровой глубине. Большой и угловатый в движениях, он производит впечатление человека грубоватого и размашистого, но под внешним обликом скрывается тонко чувствующий человек, сильно переживающий, душевный и в чем-то легко ранимый. К Ержану всегда тянулась молодежь из юношеской секции.

СОЛОМОДЕНКО ИГОРЬ ВЛАДИМИРОВИЧ - Солома, самый высокорослый человек в отряде. Вызывающий на себя незлобивый юмор, Игорь с высоты своего роста смотрит на мир с некоторой неуютностью, как будто там, наверху, постоянно дует ветер, и он никак не может выбрать подходящего положения для того, чтобы почувствовать себя уютнее.

ПАНТЮХИН ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ - Хин, полный антипод Игорю. Вместе они смотрятся, как Пат и Паташон. Вовчик с виду простоват, хитроват, с виду добродушно принимает на себя огонь общих шуточек, и спокойно чувствует себя под их неприцельным огнем. Хин постоянно попадает в какие- нибудь курьезные переделки, которые потом служат предметом смеха и шуточек.

Вот и весь отряд, 14 человек - мои парни все удаляющегося декабря 1988-го. Мы неудержимо изменяемся в этой жизни, и слава Богу, что есть память, в которой мы остаемся такими, какими были когда-то.

декабрь 1988 - март 1994.

АРМЯНСКИЙ ХЛЕБ

Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Поиск

АРМ.КЛАВИАТУРА

АРМ.ФИЛЬМЫ ОНЛАЙН

АРМЯНСКАЯ КУХНЯ

Читаем

Скачай книгу

ПРИГЛАШАЮ ПОСЕТИТЬ
Welcome on MerHayrenik.narod.ru: music, video, lyrics with chords, arts, history, literature, news, humor and more!






Архив записей

Copyright MyCorp © 2024 Бесплатный хостинг uCoz