|
- Чувствую кисть и каждый палец в отдельности, - говорит Арсен, вытянув перед собой культю и делая воображаемые движения отсутствующей частью руки. - Вот так разминаюсь несколько раз в день.
У Арсена Хачатряна, внешне неприметного, невысокого, худощавого парня из села Тагавард, необычная судьба. Впрочем, бывает ли обычной военная судьба?..
Морозной ночью зимы 92-го в местечке Геворкаван Мартунинского района Нагорного Карабаха противник неожиданно напал на пост карабахцев. Бой был жаркий, но неравный и короткий. Смертельно раненный командир Славик Тамразян успел лишь крикнуть: 'Ребята, спасайтесь!'
Вместе с несколькими уцелевшими товарищами Арсену удалось прорваться к БМП, замаскированной неподалёку в винограднике. Однако, отъехав всего три-четыре сотни метров, боевая машина напоролась на противотанковую мину. Чудовищной силы взрыв легко, словно пушинку, подбросил БМП в воздух. Бойцов спасло то, что люки машины были открыты, в противном случае от удара и давления внутри экипаж просто размазало бы по стенам этого железного гроба.
Придя в себя, Арсен с ужасом осознал безвыходность собственного положения: перевернувшись в воздухе, железная махина, упав, задавила всей своей тяжестью кисть хрупкой человеческой руки. Коварнее ловушки смерть придумать не могла, но страшнее смерти представлялся плен - неподалёку слышались голоса вражеских солдат.
Боец догадывался, что той части руки, которая осталась под БМП, уже нет: он даже не чувствовал её - боль начиналась только с предплечья, моментально затёкшего. Рядом, постанывая от переломов и ушибов, вразброс лежали товарищи. Все пока находились в шоке, и каждый был занят лишь своей болью, собственной бедой - кто-то ругался, проклиная случай и судьбу, другой в полузабытье звал на помощь, третий молчал и было неясно, жив он или нет.
Арсен осторожно потянул придавленную руку на себя - наэлектризованная боль прошлась по предплечью к шее. 'Другого выхода нет, надо решиться!' - наконец признался он самому себе, принимая неизбежность того, что в первую минуту подсознательно отогнал с ужасом. Боец достал штык-нож, ещё раз приказав себе быть решительным. Поманив одного из товарищей, находившегося поближе и, видимо, отделавшегося лишь лёгкой контузией, он протянул ему нож. Просьба Арсена заставила того невольно отшатнуться. Подойти к нему не решались и другие.
Стиснув зубы, он сам стал резать собственную плоть. К великому удивлению, боли почти не было - непосредственная смертельная опасность, огромная внешняя и внутренняя напряжённость, служа своеобразным наркозом, заглушили даже такое сильное чувство, свойственное всякому живому организму. Инстинкт самосохранения полностью поглотил человека, заставляя его ради сохранения целого, жертвовать частью, не задумываясь. Бойцу даже не было жаль родной кисти, и он лишь досадовал на неё, когда связка сухожилий не хотела поддаваться грубому ножу, упорно выскальзывая из-под тупого лезвия. Перерубить кость сил не хватило - сделать это помогли осмелевшие наконец товарищи, накрепко перевязавшие свежую культю солдатским ремнём.
До госпиталя Арсен добирался сам, всю дорогу внушая себе: 'Не упаду!..'
1993 г. | |
Главная 
