10 января 2012 года не стало знаменитого разведчика Геворка ВАРТАНЯНА, сорвавшего важнейшую операцию Гитлера — покушение во время Тегеранской конференции 1943 года на Сталина, Черчилля и Рузвельта. Он был профессионалом высочайшего класса и вписал немало легендарных страниц в историю внешней разведки СССР. В этом году исполняется 70 лет, как группа Вартаняна осуществила эту акцию — провались она, течение мировой истории было бы другим. Одним из тех, кто был его учителем, Вартанян по праву считает Ивана АГАЯНЦА (1911-1968), крупнейшего разведчика, чье имя долгие годы не озвучивалось. Именно Агаянц, опытнейший резидент, доверил Вартаняну и его группе спасение лидеров большой тройки.
Предлагаем читателям отрывки из воспоминаний Геворка Вартаняна о своем учителе, а также из очерка об Иване Агаянце, подготовленный племянницей, кандидатом архитектуры Лаурой АГАЯНЦ.

Геворк ВАРТАНЯН: "...ОН ОБЛАДАЛ ВЫСШИМ МАСТЕРСТВОМ РАЗВЕДЧИКА-ПРОФЕССИОНАЛА”

...Что относилось к несомненным достоинствам резидента Агаянца? Он обладал высшим мастерством разведчика-профессионала. Досконально знал методы работы. Его реакция была поразительной. Был блестящим вербовщиком. Умел ориентироваться в обстановке и анализировать ее. А еще Иван Иванович — человек высокой культуры и редкой интеллигентности. Созданная им в Тегеране сеть агентов продолжала работать без провалов еще долгие годы после его отъезда.
А ведь было приехавшему в Тегеран Ивану Агаянцу всего 30 лет. Он сразу же и детально ознакомился с положением дел на месте. Вскоре предложил руководству в корне перестроить всю деятельность резидентуры: реорганизовать ее в соответствии с условиями военного времени и перевести на рельсы наступательной разведывательной работы. Инициатива молодого резидента вызвала в Москве реакцию неоднозначную. Задача казалась слишком сложной и объемной. Ведь только в Тегеране у нас действовало несколько десятков оперативных работников. Тем не менее основные предложения Агаянца одобрили. Получив из Центра согласие, Агаянц провел четкий анализ доставшегося ему в наследство агентурного аппарата. Многих иранцев, которые больше не могли приносить ощутимую помощь советской разведке, то есть утративших разведывательные возможности, исключили из агентурной сети. И одновременно начали активно искать кандидатов на вербовку. Так агентурный аппарат начал пополняться новыми источниками важной политической и оперативной информации. Удалось приобрести агентов влияния в руководстве ведущих политических партий, государственного аппарата и даже в ближайшем окружении шаха.
Особое внимание Агаянц уделял созданию надежных агентурных позиций в высшем армейском эшелоне. Новые источники появились в военном министерстве, в армейской разведке, в других спецслужбах, среди советников шаха. Отныне в Москву регулярно поступала достоверная информация о планах и намерениях иранского правительства, о высокопоставленных чиновниках, связанных с немецкой или английской разведками.
Созданный Агаянцем агентурный аппарат позволил обеспечить безопасность и сохранность стратегических поставок олова, каучука, следовавших в Советский Союз из района Персидского залива через местные порты. Надежный контроль был установлен над всеми ключевыми пунктами на границах Ирана с Советским Союзом, Турцией и Афганистаном.

...Должен твердо сказать, именно сообщения Ивана Агаянца в Ставку Верховного Главнокомандования обусловили ввод в сентябре 1941 года советской военной группировки в северные провинции Ирана. А уже в августе 1943 года Агаянц предотвратил осуществление разработанной немцами операции "Франц”.
Немцы хотели инсценировать стихийные восстания иранских племен вдоль железнодорожного маршрута доставки американских и британских грузов в CCCP. Планы фашистских спецслужб были сорваны: племенные старейшины, якобы контролировавшие эти районы и получившие от гитлеровцев щедрые дары за будущее содействие, вдруг неожиданно исчезли. Под руководством Агаянца проведен и ряд других блестящих операций, вошедших в историю советской и мировой разведок.
...Подобрать надежных ребят, моих сверстников, и организовать группу для оказания помощи старшим коллегам в выявлении германских пособников в Тегеране и других городах. Мне удалось привлечь к сотрудничеству семерых друзей и единомышленников, выходцев из СССР, готовых бороться с фашизмом. Оперативной подготовки — никакой. Ивану Ивановичу и другим сотрудникам резидентуры приходилось учить нас на ходу грамотно вести наружное наблюдение, выполнять другие специальные задания. В период формирования и подготовки нашей группы Агаянц в шутку назвал ее "легкой кавалерией”: мы же в основном передвигались на велосипедах. Это название прочно закрепилось за группой на добрый десяток лет. Агаянц сыграл очень большую роль в моем профессиональном становлении.
Спустя многие годы, когда после возвращения на Родину я сам начал участвовать в подготовке молодых разведчиков, с благодарностью вспоминал бесценные уроки Агаянца.
...В 1942 году Иван Иванович доверил мне выполнение одного весьма острого оперативного мероприятия. Хотя в период Второй мировой Великобритания являлась союзницей СССР по антигитлеровской коалиции, это не мешало британцам вести против Советского Союза подрывную работу. Резидентуре с нашей помощью стало известно о создании англичанами в Тегеране разведывательной школы. В нее набирали молодых людей со знанием русского языка и готовили для выполнения разведывательных и диверсионных заданий на территории советских республик Средней Азии и Закавказья. Агаянц подготовил план. Следуя ему, мне удалось внедриться в разведшколу и получить ценную информацию о курсантах. После заброски на территорию СССР они или обезвреживались, или перевербовывались. Школу же эту после моей учебы было решено ликвидировать. Но сделать это надо было так, чтобы не испортить отношений с англичанами. Поэтому Агаянц очень деликатно довел до сведения английского резидента, что в Тегеране действует некая разведывательная школа, а мы об этом знаем. И британский коллега счел за благо ее прикрыть.
...В 1943 году в период работы Тегеранской конференции гитлеровские спецслужбы планировали уничтожить лидеров "большой тройки”. Операцию немцы назвали "Длинным прыжком”. Ее разработал нацистский диверсант N 1, начальник секретной службы СС в VI отделе главного управления имперской безопасности оберштурмбанфюрер Отто Скорцени. С 1943 года был он специальным агентом по особым поручениям Гитлера. Проведение операции поручили Скорцени, которого нацистская пропаганда называла идолом германской расы. Но тут "человеку со шрамом” не повезло. Его переиграл Иван Агаянц.
Я те дни никогда не забуду. Во время конференции с 28 ноября по 2 декабря 1943-го тегеранская резидентура работала в круглосуточном режиме. Использовали и весь агентурный аппарат. Вся заслуживающая внимания информация незамедлительно докладывалась Агаянцем Сталину.
...Какие личные качества Агаянца я бы выделил особо? Его патриотизм, стремление быть полезным Родине. Он жил так сам и нас учил жить так же. Работал на износ и себя не щадил. А ведь была у него тяжелая форма туберкулеза.
Сейчас много разговоров о том, что в наше время деньги решают все. Но я готов утверждать обратное. Не только во времена моей юности, но и сейчас в разведку идут люди именно из соображений патриотизма. Мы, например, никаких денег за свою деятельность не получали. А когда началась Великая Отечественная война, даже сами находили средства, чтобы передать их в фонд обороны.
Вообще говоря, материальная выгода для настоящего разведчика отнюдь не является главной составляющей. Иначе любого, даже очень хорошо оплачиваемого резидента могла бы перекупить вражеская сторона. Так что главное в нашей профессии — Родина, и даже независимо от идеологии.
Агаянц сам был убежден в этом и учил нас, молодых: разведка — это не способ зарабатывания денег и иных материальных благ, а прежде всего один из самых эффективных путей защиты Отечества. ...Жадный разведчик - это нонсенс.
...Слава богу, у нас провалов и случаев предательства не было. Если разведчик, и в том числе разведчик-нелегал, соблюдает все необходимые меры безопасности и конспирации, правильно ведет себя в обществе, никакая контрразведка его не вычислит.
Наша с супругой Гоар Леоновной многолетняя "безаварийная” работа за рубежом — наглядный пример. У нелегала, как и у сапера: одна ошибка означает гибель. У нас потом было много очень больших успехов, которые даже сравнивать нельзя с Тегераном-43. И за это мы тоже благодарны тому опыту, который был приобретен в резидентуре Ивана Ивановича.
ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ МАЛО СПАЛ И МНОГО ВИДЕЛ
Он родился в городе Гянджа, до 1917 года он назывался Елизаветполь, (некогда армянский Гандзак), в семье смотрителя училища 28 августа 1911 года. После школы и экономического техникума Иван Иванович сменил несколько профессий на производстве, а в 1930 году вслед за старшими братьями переехал в Москву и начал работать в ОГПУ при СНК СССР в должности старшего делопроизводителя в Управлении по борьбе с экономическими диверсиями.
Напряженная работа никогда не мешала молодому чекисту приобретать новые знания в области исторических и юридических наук, литературы и искусства. Благодаря исключительной способности к изучению иностранных языков, Агаянц свободно владел французским, персидским, турецким, испанским, знал английский и итальянский и, разумеется, армянский и русский.
В 1936 году молодого сотрудника перевели в аппарат внешней разведки, а уже в 1937 году направили во Францию, где в резидентуре он находился под прикрытием сотрудника Торгпредства, а после падения республиканского режима в Испании Агаянц принимал участие в организации переправки Долорес Ибаррури и Хосе Диаса в Советский Союз. В 1937 году в его характеристике появляется необычная для того времени формулировка: "Крайне добросовестный работник”.
Вторая мировая война застала Ивана Ивановича в Париже, где он был заместителем резидента. 3 сентября Франция и Англия объявили войну Германии, и вторую половину командировки Агаянц пребывал уже на территории государства, воюющего с Германией. 14 июня 1940 года немецкие войска без боя заняли Париж. По возвращении в Москву Иван Иванович был назначен заместителем начальника отделения, затем начальником отделения 5-го отдела ГУГБ НКВД и вскоре — заместителем начальника одного из отделов 1-го Управления НКГБ СССР (внешней разведки).
Однако в Центре Агаянц оставался недолго. С ответственным заданием руководства НКГБ Иван Агаянц был направлен резидентом (официально — советником посольства СССР по фамилии Авалов) в Иран — крайне сложный район, имевший для СССР первостепенное стратегическое значение. Пребывание в Иране продолжалось с июля 1941 года по июль 1945 года.
Перед резидентурой внешней разведки были поставлены многоплановые задачи по сбору информации о позиции иранских правящих кругов (шах Реза Пехлеви питал симпатию к нацистам) и о военных планах Германии в этом районе. В результате проделанной работы была получена важная политическая информация, в значительной степени парализована деятельность немецких спецслужб в Иране, пресечены попытки заигрывания Германии с английскими союзниками, обезврежены фашистские иранские националистические организации, сотрудничавшие с немецкой разведкой, обеспечена безопасность трансиранской железнодорожной магистрали, по которой в СССР доставлялись военные грузы по ленд-лизу.
Грамотно разработанный комплекс разведывательных мероприятий позволил приобрести новые, хорошо информированные источники на важных государственных объектах Ирана. Как отметило руководство Центра, работа резидентуры сыграла "существенную роль при принятии военным командованием и руководством страны тех или иных политических и военно-стратегических решений”. Это более чем высокая оценка.
В августе 1943 года Агаянца "командировали” в Алжир для того, чтобы разобраться, что на деле представляет собой возглавляемый генералом Шарлем де Голлем Национальный комитет сражающейся Франции, какие реальные силы за ним стоят, каковы шансы де Голля стать национальным лидером Франции. Необходимо было также выяснить взгляды генерала на послевоенное устройство Европы и характер его взаимоотношений с американцами и англичанами. Ну и "попутно” выяснить, чем занимаются в Алжире американская и английская разведки, каковы их позиции и планы.
Задача была поставлена самим Сталиным. У него были весьма смутные представления о генерале де Голле, его реальных возможностях, об отношении к Советскому Союзу, США и Англии. Именно этот существенный пробел надлежало восполнить Агаянцу. Успех сопутствовал ему: в Алжире он провел несколько встреч с генералом Шарлем де Голлем. Именно через Агаянца де Голль поставил вопрос о своем визите в Москву и встрече со Сталиным. Иначе говоря, задание вождя было оперативно и успешно выполнено.
Особо ответственная работа для тегеранской резидентуры выпала накануне и в ходе встречи лидеров антигитлеровской коалиции — И.Сталина, Ф.Рузвельта и У.Черчилля. Были приняты все возможные необходимые меры по обеспечению безопасности "большой тройки” (слухи о возможном покушении на американского президента не были лишены оснований). Ежедневно проводились встречи с агентами и доверительными лицами, заранее подготовленные списки подозрительных лиц были переданы иранским властям. Усилия оперативного состава резидентуры и лично Агаянца получили высокую оценку Центра.
Работая на износ и никогда не щадя себя (невзирая на тяжелую форму туберкулеза), Иван Иванович был лучшим примером настоящего чекиста-разведчика для своих коллег. Его сила была заключена в доскональном знании методов работы и в мастерстве профессионала-разведчика, отличной реакции, умении ориентироваться в обстановке и анализировать ее, в высокой культуре и интеллигентности. И в блестящем искусстве вербовки. Созданная им в Тегеране и Париже сеть агентов продолжала работать без провалов еще долгие годы. Это был настоящий профессионал.
Агаянц проводил оперативные мероприятия против фашистской Германии в Египте, Ираке, работал в горных селениях с иранскими курдами. Благодаря обаянию этого человека, видя в нем достойного представителя великой страны, иностранцы соглашались на сотрудничество с советской разведкой.
В том же 1946 году Ивана Агаянца с женой (кадровой сотрудницей НКГБ СССР) и тремя детьми отправляют в Париж, где в то время проходили крупные международные конференции по заключению мирных договоров со странами — бывшими союзниками Германии и по демилитаризации последней. С помощью надежной агентуры под руководством Агаянца резидентура сумела добыть секретный "план Маршалла”, который позволил советской делегации разоблачить двусмысленную суть политики США в Европе.
Уже одни только эти результаты работы Ивана Ивановича во главе резидентуры во Франции свидетельствуют о его большом вкладе в укрепление позиций СССР на международной арене. Благодаря напряженной работе резидентуры был расширен круг агентов, работавших на важных государственных постах, например во французской контрразведке и в отделе, занимавшемся вопросами СССР. Это предотвратило провалы советских агентов во Франции.
Иван Агаянц был не только талантливым разведчиком, но также настоящим политиком и дипломатом. Он никогда не замыкался в рамках узковедомственных интересов. Так, по его инициативе и при его личном участии в СССР были возвращены 50 полотен Петра Кончаловского, находившихся в Париже, архивы Сергея Рахманинова и дневники Ромена Роллана.
Возвратившись в Москву в сентябре 1947 года, Агаянц возглавил одно из управлений Комитета информации при МИД СССР (это был период реорганизации внешней разведки), учился в адъюнктуре при Военно-дипломатической академии Советской Армии, успешно работал над кандидатской диссертацией.
В 1959 году было создано специальное подразделение — отдел "Д”, — предназначенное играть роль организатора и координатора внешней разведки в области разработки и реализации активных мероприятий. Начинать пришлось с нуля. Неудивительно, что руководителем отдела был назначен именно Иван Агаянц, обладавший большим опытом, обширными знаниями, государственным мышлением и способностью к новаторству. Агаянц оказался на месте, у него был яркий дар подбирать и умело расставлять кадры.
Именно при нем начался новый этап в организации "акций влияния” и родилась наиболее результативная форма этих мероприятий — комплексные акции, отличающиеся упреждающим, наступательным и долгосрочным характером.

http://www.nv.am/mir-i-mi/24829-razvedchik