Костантин АЗАРЯН

ИСТОЧНИК: voskanapat.info

СЛАДКАЯ ЛОЖЬ

Как и ожидалось, 26 ноября 2010 г., я получил «дежурный» ответ из Центральной избирательной комиссии (ЦИК) на свое заявление, адресованное в два адреса - в ЦИК и Генеральную прокуратуру, в котором, наряду с аннулированием результатов, ходатайствовал о возбуждении уголовного дела в отношении лиц, допустивших сознательное нарушение Избирательного Кодекса (ИК). В конверт было вложено два документа – экспертное заключение и решение ЦИК, которые были схожи как две капли воды. Не сомневаюсь, что и Генпрокуратура ответит подобным образом. Если коротко охарактеризовать ответ ЦИК, то можно смело сказать, что это – наглядный образчик бюрократического «включения дурочки», когда в ответе нет ничего общего с вопросом заявителя. В тех документах есть много ссылок на ИК, усердно разъясняются соответствующие статьи закона, но… ничего не сказано по СУЩЕСТВУ вопроса. Речь идет о вопросе возбуждения уголовного дела в отношении лиц, сознательно и грубо нарушивших ИК. Как будто об этом вообще ничего не сказано в моем заявлении. Зато в ответе, подготовленном экспертом Рамизом Ибрагимовым и подписанном председателем ЦИК господином Махиром Панаховым, нашли место откровенная ложь, фальсификация фактов и бессовестное манкирование событий.
Например, в решении ЦИК говорится: «… в день голосования ни кандидат Джан-Мирза Мирзоев, ни его представители и наблюдатели на избирательных участках №№ 27, 28, 29 никакого акта или какое-либо обращение в избирательные участки или в окружную избирательную комиссию не представили». Наглая ложь! Разуйте глаза, господа эксперты: к заявлению приложены и акт с 29-го участка и мое заявление в пресловутую окружную избирательную комиссию. Более того, мое заявление зарегистрировано в 35 избирательном округе в день голосования, в котором указано и время – 14часов 30 минут 07.11.2010 г.
Причиной массовой слепоты экспертов и членов ЦИК явилось упоминание мной в том заявлении конкретного лица, спровоцировавшего грубейшее нарушение Закона – министра обороны Сафара Абиева. В статье 35.5 Избирательного Кодекса прописаны правила голосования военнослужащих в закрытых и особо режимных участках, где четко оговорено, что зарегистрированным кандидатам, его наблюдателям и полномочным представителям должно быть обеспечено БЕСПРЕПЯТСТВЕННОЕ прохождение на территорию избирательных участков. А теперь посмотрите как «сладко» комментирует это нарушение ЦИК: « Недопущение Джан-Мирзы Мирзоева и его представителей на избирательные участки явилось следствием НЕДОРАЗУМЕНИЯ (выделено – Д.М.) с дежурной службой на контрольно-пропускном пункте». Это «недоразумение» продолжалось в день выборов в течение 10 (!) часов при полном попустительстве ЦИК и 35 ИО. Только через три дня окружная комиссия «осмелилась» составить протокол, в котором рекомендуется … провести служебное расследование в отношении военнослужащих, не пропустивших меня и моих представителей на территорию избирательных участков (?!).
Такого рода «сладких отписок» в ответе ЦИК множество, но одно очевидно – лица, ответственные за проведение демократических выборов, попросту ретировались перед вседозволенностью главы оборонного ведомства. Я уже не раз встречался с бессилием отечественных судов при разбирательстве «художеств» Сафара Абиева – вершители судеб заболевали вмиг глаукомой, катарактой, диареей, когда требовалось принять жесткое решение в отношении последнего. Но, чтобы и ЦИК «заболел» тем же – это слишком! Кого же они остерегаются и покрывают? Считаю уместным напомнить всем некоторые «заслуги» и «служебные вехи» министра.

НАЧАЛО

Первое вступление С.Абиева на пост главы оборонного ведомства (июнь – сентябрь 1993 года) ознаменовалось самыми ощутимыми военными неудачами в Карабахской войне – за два месяца мы потеряли 5 районов (Агдере, Агдам, Джебраил, Физули, Кубатлы) после чего произошло естественное смещение с должности и назначение замминистра по направлению. В этой ипостаси он встретил режим прекращения огня и начало формирования национальной армии в условиях представившейся передышки от ведения боевых действий с противником. Наконец, в феврале 1995 года, произошло триумфальное возвращение несостоявшегося полководца на высший пост в армейской иерархии. Такое фатальное стечение обстоятельств с «министром поражений» имело самые печальные последствия для армии – именно с этого времени начинаются перебои в снабжении и обеспечении вооруженных сил. Не сумев проявить военные качества, С.Абиев в полной мере реализовал себя как «умелый» организатор и хозяйственник в должности министра обороны: теперь все поставки в армии происходят при личном участии главы оборонного ведомства, а структуры, непосредственно отвечающие за поставку, остаются в стороне. В карьерном взлёте министра есть ещё одно мистическое совпадение: назначение произошло в год Свиньи по восточному календарю и это обстоятельство, видимо, привело к тому, что С.Абиев в прямом смысле слова «подложил свинью» в солдатский котёл, закупив для нужд армии свиное сало, причём сомнительного качества. Эта закупка производилась без ведома заместителя министра обороны полковника Аяза Мамедова и даже более – вопреки мнению заместителя, в функциональные обязанности которого как раз и входят такого рода операции. В следующий раз, на возмущение заместителя, почему вместо мяса для солдат национальной армии закуплен корм для кошек «Вискас», Аяз Мамедов получил лаконичный ответ: «Это – сухая закуска»! Неуемная деятельность главы оборонного ведомства привела к возникновению в вооруженных силах серьезных нарушений, среди которых были коррупция, коммерциализация снабжения армии и многое другое.
Впервые на официальном уровне довёл до сведения руководства тревожные симптомы зарождающейся заразы в национальной армии Герой Советского Союза академик Зия Мусаевич Буниятов. В июне 1996 года, выступая на закрытом заседании Милли Меджлиса, академик не только обрисовал сложившуюся реальность в Минобороны, но и назвал конкретного виновника «торжества» - лично министра обороны С.Абиева…

contact.az

Источник: http://www.talish.info

ДЕЛО ЧЕСТИ

Он был и остается примером для целого поколения азербайджанских офицеров. Он никогда не сдавался, ибо несгибаемая воля требовала от него до конца защищать честь офицера. Лишения и трудности, несправедливость и гонения, выпавшие на долю этого человека, могли бы подтолкнуть многих молодых курсантов отказаться от погон азербайджанского офицера. Но какой бы сложной ни была его судьба, его жизнь и борьба стали воплощением дела чести. Сегодня гость "Монитора" - офицер ДЖАНМИРЗА МИРЗОЕВ.

"ОТ МЕНЯ ПОТРЕБОВАЛИ ПОСЕТИТЬ МОГИЛУ Г.АЛИЕВА"

- Три с половиной года власть незаконно держала вас в заключении. Но наконец вы на свободе. Как вы считаете, освобождение - это акт доброй воли президента или заслуга принципиальных европейцев?

- Однозначно, что мое освобождение состоялось благодаря решительным требованиям Совета Европы. Указ президента И.Алиева - это своего рода добровольно-принудительное решение. Добрая воля такой не бывает.

- С выходом из тюрьмы Искендера Гамидова у политзаключенных сложилась весьма странная традиция. Каждый вышедший на свободу узник совести стал в обязательном порядке посещать могилу вождя авторитаризма. Это одно из требований для освобождения? Вам не предлагали посетить могилу Г.Алиева?

- Да, от меня настоятельно требовали посетить могилу Г.Алиева. Но я не привык выполнять чьи-то личные требования. Нельзя принуждать посещать могилы и кладбище, поскольку это является исключительным правом самого человека. Это должно идти от души. Впрочем, я не говорю, что никогда не посещу могилу Г.Алиева. Но я не хочу идти туда по требованию. Мне это претит.


- Арест столь активного общественного деятеля и известного военного, как вы, вероятно, был санкционирован на самом высоком уровне. Кого вы считаете главным виновником изоляции?

- Если речь идет о Г.Алиеве, то должен признать, что мы с ним были лично знакомы с 1974 года, и мне он сделал много хорошего. К сожалению, мои взаимоотношения с министром обороны Сафаром Абиевым вызывали болезненную реакцию Г.Алиева. Я обнародовал факты по коррупции в системе министерства обороны, выявил серьезные злоупотребления в нашей армии. Но Г.Алиев терпимо относился к этой критике до тех пор, пока моя критика не коснулась причин убийства Зии Буньятова. Приведенные мною факты получили широкий резонанс, и мое пребывание на свободе стало нежелательным. Я был единственным свидетелем в ходе следствия. А единственного свидетеля этого убийства нужно было изолировать. Я был камнем преткновения, ибо моя деятельность шла вразрез с установившимися нормами ведения судебного процесса.

Те неопровержимые документы, которые я представил в Генеральную и военную прокуратуру, могли приоткрыть завесу в этом деле. К сожалению, они не были рассмотрены. Речь шла о том, что секретные документы, пропавшие со стола покойного Зии Буньятова, компрометировали руководство Минобороны, и в первую очередь - самого министра Сафара Абиева.

"Я ДОКАЗАЛ, ЧТО МОЖНО ПОБЕДИТЬ ЗЛО"

- В прошлом году наш журнал провел подробное расследование причин убийства Зии Буньятова. И в этой связи ваша версия относительно причастности руководства Минобороны вызывает большой интерес. До сих пор эта версия не рассматривалась...

- Эта одна из версий, которая имеет право на жизнь. Еще в 1997 году, когда я предоставил эти документы следственной группе, заместитель министра внутренних дел Захид Дуньямалиев спросил меня - считаю ли я С.Абиева причастным к убийству Зии Буньятова? Я ответил так: "Зная о моих сложных взаимоотношениях с С.Абиевым, вы могли бы предположить, что я стану очернять своего противника. Но предлагаю говорить на основе фактов".

А факты говорят, что Зия Буньятов высказывал свое открытое возмущение деятельностью Сафара Абиева. Главное же в том, что документы, которые компрометировали министра обороны, почему-то пропали со стола З.Буньятова на следующий день после его убийства. Тогда я по телевидению обратился к общественности с просьбой помочь в восстановлении исчезнувших документов. Анонимные лица, передавшие их академику, помогли и мне восстановить эти материалы, которые я передал в Генпрокуратуру. Таким образом, мои показания на предварительном следствии были подтверждены этими документами.

- Рассматривала ли генпрокуратура версию причастности руководства Минобороны к убийству академика?

- Да, эта версия рассматривалась. Конкретно эпизодом причастности Минобороны занимался следователь военной прокуратуры Агаяр Мамедов. На допрос были вызваны десять офицеров, подтвердивших наличие этих документов. Но спустя определенное время некоторые из них были арестованы, другие - разжалованы и уволены из армии. Впоследствии разработка этого направления была приостановлена.

- На протяжении последних лет вплоть до вашего ареста, общество благодаря вам, регулярно получало объективную информацию о положении дел в нашей армии. Что изменилось в нашей армии за последние годы? Имели ли вы возможность, находясь в заключении, получать беспристрастную информацию о ситуации в вооруженных силах?

- Я только на днях вышел из тюрьмы, и необходимо время для нового осмысления процессов в нашей армии. Я надеюсь, что наши вооруженные силы стали более эффективными, и таких проблем, которые были до 2000 года, больше нет. Во всяком случае, мне хотелось бы в это верить.

К сожалению, в тюрьме у меня была возможность получать информацию только из электронных СМИ, а доступ к независимым и оппозиционным изданиям был закрыт. Поэтому у меня не было источников информации, и следовательно - я не могу прокомментировать нынешнюю ситуацию.

- Говоря о нынешней ситуации, можно привести следующий пример. Недавно Азербайджан закупил у Болгарии танки Т-75. Почему надо закупать танки через посредников - третьи страны? Не напоминает ли это вам ситуацию в связи с закупкой автоматов Калашникова из Румынии и Китая?

- Это мне напоминает ситуацию, когда в 1996 году Азербайджан закупил вооружение с Украины. Крупная партия вооружения стоимостью в 20 миллионов долларов была забракована сразу же после покупки. Хотя еще до покупки наши военные подготовили акты о проверке этой боевой техники. Это была не единственная подобная "торговая" операция Минобороны. Все документы, свидетельствующие о вышеуказанных операциях, находятся в распоряжении как военной, так и генеральной прокуратуры. Эти документы были и у Зии Буньятова.

Я не знаю мотивов и причин закупки вооружения через посредников - это решается на самом высшем уровне. Но я считаю, что военную технику нужно закупать у стран-производителей.

- По вашим словам, Генпрокуратура и военная прокуратура располагает множеством документов, изобличающих Сафара Абиева и руководство Минобороны. Почему же президент и руководители правоохранительных органов закрывают глаза на произвол и коррупцию в армии?

- Для меня это тоже загадка. Добавлю к сказанному, что кроме имеющихся материалов в прокуратуре, есть решения судов, которые С.Абиев до сих пор отказывается выполнять. Когда я обращался в суд с иском на С.Абиева, практически никто не верил в то, что в условиях отсутствия независимого судопроизводства мне удастся доказать собственную правоту и преступные деяния министра. Но я доказал, что даже в этих условиях можно и нужно бороться против несправедливости и побеждать зло.

Суд удовлетворил мой иск, но министр до сих пор отказывается выполнять судебное решение. Министр обороны не просто проигнорировал требование суда, он просто наплевал и на судей, и на закон! Более того, он даже официально ответил судье, что министерство не имеет средств выплатить мне материальную компенсацию.

Я не могу дать вразумительное объяснение подобному правовому беспределу. Видимо, правоохранительные органы чего-то или кого-то боятся.

"САФАР АБИЕВ ПОГРЯЗ В КРОВИ"

- По оценкам экспертов Пентагона, боеспособность нашей армии уступает даже боеготовности сил самообороны "НКР". Можно ли сделать вывод из этого, что С.Абиев несет не только правовую, но и историческую ответственность?

- Это позор! Это меня оскорбляет как профессионального военного. Рыба гниет с головы. Сафар Абиев погряз не только в коррупции, он погряз в крови. В ноябре 1998 года я обнародовал смерть четырех солдат от алиментарной дистрофии. Эта болезнь берет свои истоки со времен осажденного Ленинграда в годы Второй мировой войны и вызывается хроническим недоеданием. Сопротивляемость организма тогда снижается до нуля, и человек погибает от элементарной простуды. Самое страшное то, что первые признаки алиментарной дистрофии появляются через два месяца после систематического голодания. И эти солдаты находились в окопах и в течение долгого времени вообще не потребляли пищу. В это же время документы Минобороны утверждали, что солдаты питались шоколадом, кофе и прочими деликатесами.

Кто препятствовал соответствующему обеспечению нашей армии? Именно руководство Минобороны - во главе с Сафаром Абиевым. Каждый килограмм потребленного мяса позволял Минобороны урывать из бюджета страны 1 доллар. Представляете, сколько мяса потребляется за сутки нашей армией? Десятки тонн! Доходы от мяса, которое не доставляется солдатам, исчисляется суммой в 1 миллион долларов ежемесячно. А сколько еще таких сверхприбыльных операций проводятся руководством Министерства?..

Казнокрадство в системе Минобороны можно сопоставить с целым бюджетом страны. Это шокирующие цифры.

- Неужели Г.Алиев не знал об этом? Информированные источники утверждают, что С.Абиев имеет влиятельных внешних покровителей, которые препятствовали его отставке. Что вам известно об этом?

- Об этом я могу говорить лишь предположительно. У меня нет точных фактов, свидетельствующих о тесных связях С.Абиева с внешними силами.

- Но разве не С.Абиев был главным инициатором усиления в Азербайджане турецкого военного влияния?

- Да, это так. Турецкие офицеры, приезжавшие к нам, проводили более профессиональное обучение, чем то, которое было в нашей армии. Это объясняется высокой дисциплиной и лучшим материально-техническим обеспечением, отсутствующими у нас. У них никто не умирал с голоду, и все доходило до солдат. Конечно, можно было обойтись и без турецких специалистов, но только при условии высокого материального обеспечения.

- Почему же турецкие офицеры не предпринимают никаких мер для искоренения указанных вами явлений в нашей армии? Неужели они не видят, что происходит?

- Я приведу один пример. Как известно, турецкие специалисты обучают наших будущих офицеров. И если курсант не отвечает стандартам, установленным турками, его сразу же отчисляют в азербайджанское училище. Они действительно хотят изменить реальное положение дел, указывают на недостатки нашего военного образования. Но что же они могут поделать, если Минобороны не предпринимает усилий для совершенствования наших учебных заведений?

"АРМИЯ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ "ПОЛУБЕРЕМЕННОЙ"

- В нашей армии так до конца и не осуществлен переход к натовской системе. Сохраняется некая двойственность - часть армии продолжает служить по старому советскому военному уставу, и только два корпуса перешли на натовскую модель. Чем это можно объяснить? Как в одной армии могут действовать два устава?

- Думаю, что это связано с недостаточным материальным обеспечением. Сохранение такого положения может иметь место в условиях переходного периода. Но сколько можно находиться в условиях переходного этапа? Пора бы определиться и либо сохранить советско-российскую модель, либо полностью перейти к натовским стандартам. Армия не может быть "полубеременной". Или - или. В армии должен быть единый стандарт, и то, о чем вы говорите, - ненормально.

- А почему С.Абиев препятствует обучению наших курсантов в российских военных учебных заведениях и отказывается выполнять двухсторонние соглашения о сотрудничестве в сфере военного образования?

- Очевидно, это связано с тем, что в конце концов руководство страны готовит полный переход наших Вооруженных сил на натовскую систему. Это подтверждение избранного пути.

- Вот уже несколько лет в руководстве Минобороны не утихает подковерная борьба между С.Абиевым и начальником Генштаба Наджмеддином Садыховым. Что за этой борьбой - столкновение интересов и мировоззрений или конкуренция за сферы влияния?

- Думаю, что истинная причина этой борьбы - в психологической несовместимости. С.Абиев сильно изменился, став министром обороны. С учетом этого я вполне понимаю Н.Садыхова. Даже в тот период, когда я находился на службе, С.Абиев полностью узурпировал все права и обязанности начальника Генштаба. Н.Садыхов не мог выполнять даже свои прямые функциональные обязанности, и С.Абиев поставил его в роль "свадебного генерала". Поэтому возмущение начальника генштаба вполне объяснимо. Права отбираются, а требования остаются прежними. В этом случае сложно выполнять поставленные задачи.

- Во время вашей борьбы с С.Абиевым высказывалась такая точка зрения, что эта борьба направляется Н.Садыховым, и слив информации поступает непосредственно из генштаба. Как вы прокомментируете эту точку зрения?

- С Н.Садыховым у меня всегда были нормальные взаимоотношения. Но ваша информация не соответствует действительности. Я выражал исключительно собственную позицию, и моя борьба отражала мое внутреннее состояние и обеспокоенность в связи с ситуацией в армии.

И еще я должен подчеркнуть важную деталь - до моего знакомства Н.Садыховым, мы с С.Абиевым находились в очень близких отношениях. Не могу сказать, что мы были друзьями, но мы были близкими товарищами. Приведу пример, свидетельствующий о наших близких отношениях.

В декабре 1994 года бывший министр обороны М.Рафиев, которого я тоже довольно жестко критиковал, созвал зональное совещание в Барде. После совещания министр отдал распоряжение всем участникам срочно вернуться в свои воинские подразделения. Тогда я обратился с просьбой к министру разрешить мне посетить в Товузском районе экс-замминистра обороны Сафара Абиева, который в тот период командовал направлением и объяснил это тем, что присутствующие военные некогда выражали С.Абиеву свое восхищение, но сейчас игнорируют его, ибо он находится в опале. Я считал своим долгом посетить его и, обращаясь, к М.Рафиеву, заявил - господин министр, не забывайте, что и вы не гарантированы от такой участи. М.Рафиев признал мою правоту и разрешил посетить С.Абиева.

Многие участники совещания поспешили сообщить С.Абиеву о моем поступке, и когда я приехал к нему, он меня встретил буквально со слезами на глазах, выразил свою благодарность, и мы долго с ним беседовали.

Вот какие у нас с ним были отношения. Поэтому говорить, что я был связан с Н.Садыховым и выражал его позицию - нелогично и не соответствует действительности.

- Анализируя хронологию карабахских боев и потерь наших районов, просматривая документы тех лет, трудно не заметить, что в период сдачи всех наиболее стратегических позиций С.Абиев занимал весьма ответственные и высокие посты в Минобороны. Это просто стечение обстоятельств или?...

- Может быть, это и стечение обстоятельств, мне сложно судить. Но случайность может быть один раз, а в военном искусстве - от силы дважды.

Но это действительно так - в те периоды он занимал очень высокие и ответственные посты. И не только вы обратили на это внимание.

- С чем вы связываете отставку многих боевых генералов и представителей высшего командного состава, командиров корпусов и бригад, прошедших карабахские бои? С чем связана кадровая чистка С.Абиева?

- Я - наглядный пример. Какие могут быть гарантии, что такие же мотивы не послужили причиной для изоляции других военачальников? Видимо, они высказывают позицию, неугодную министру обороны, требуют усиления наших вооруженных сил и поэтому несут наказание.

"ЭТО БЫЛИ ДОКУМЕНТЫ ПО СДАЧЕ ШУШИ"

- Мы начали беседу с исчезновения загадочных документов со стола З.Буньятова, свидетельствующих о преступлениях наших военачальников. И хотелось бы завершить беседу просьбой к вам - пролить свет на исчезновение сверхсекретных документов из сейфа контр-адмирала Эдуарда Гусейнова, который тоже был убит при весьма странных обстоятельствах. Что за документы хранились в сейфе контр-адмирала и не они ли явились истинной причиной его уничтожения?

- Действительно, после убийства Э.Гусейнова, у него в сейфе были обнаружены документы, выявлявшие истинных виновников сдачи Ходжалы, Шуши и других районов. После убийства Э.Гусейнова они были обнаружены в его сейфе, я получил письменное указание от начальника Генштаба Нуреддина Садыхова об их уничтожении. Приказом начальника Генштаба была создана соответствующая комиссия - во главе с командующим военно-морскими силами контр-адмиралом Р.Аскеровым - по уничтожению этих документов. В состав комиссии вошли тогдашний руководитель Особого управления, ныне начальник управления МНБ Джаваншир Велиев, его заместитель, военный прокурор Ровшан Алиев, доктор геолого-минералогических наук Эльчин Халилов, сотрудник Особого Управления Азад Амрахов. В эту комиссию вошел и я. Думаю, что эта тема может стать объектом глубокого журналистского расследования.

- Мы обязательно вернемся к этой теме, но что же стало с документами?

- Я знаю, что эти документы в конечном итоге были представлены тогдашнему президенту А.Эльчибею, но он не вернул их нам. Дальнейшая судьба этих материалов мне неизвестна.

- А с кем конкретно были связаны эти документы?

- Могу сказать одно, что они были напрямую связаны с тогдашним руководством страны. Буквально через неделю они были на столе у Эльчибея. Я неоднократно обращался к суду с просьбой рассмотреть эпизод, связанный с этими документами, и допросить еще оставшихся в живых членов комиссии. Однако судья сразу же отверг мое требование и отказался рассматривать дело о секретных документах. Власти не интересовала истина, они преследовали единственную цель - посадить Джанмирзу Мирзоева. И все следствие подводилось под эту цель.

- Что вы намерены делать дальше? После вашего освобождения многие предполагают, что вы покинете Азербайджан и присоединитесь к своей семье, находящейся в политической эмиграции в Нидерландах?

- Моя борьба с Сафаром Абиевым - это дело чести. Меня подталкивают к продолжению борьбы два стимула - горькое положение нашей армии и память брата, погибшего смертью героя в карабахской войне. Он похоронен в Аллее Шехидов. Мой брат с тремя бойцами погиб в Шарурском районе, защищая независимость своей Родины. Он погиб, прикрывая грудью товарища и пытаясь спасти его жизнь. И циничное, глубоко безнравственное отношение С.Абиева к памяти моего брата меня тронуло до глубины души. С.Абиев отказал подписать представление на присвоение звания Национального героя шехиду только потому, что он приходится братом Джанмирзы Мирзоева. Я был потрясен этим. Это - кощунство, граничащее с нравственным разложением.

Я доведу до конца дело с С.Абиевым. Он - преступник, ибо не выполняет решений суда. Жаль, что моя семья была вынуждена покинуть Родину. Власть стала дискриминировать мою семью и детей, создала невыносимые условия для их жизни в этой стране. Многие советуют и мне покинуть Азербайджан. Но я никогда не сделаю этого. Настало время очищения. Нам нужно очистить нашу страну.
Беседовал Э.ФАТУЛЛАЕВ

Еженедельное аналитическое pевю "Монитоp", № 56, 15 may 2004