 Все явления в природе являются следствием уникального стечения
целого ряда обстоятельств: от встречи разнонаправленных зарядов в
небесах рождается гром, здорового семени с матерью-землей - росток,
взрыв звезды в космосе приводит к рождению новых планет…
А какое счастливое стечение обстоятельств приводит к рождению гения -
а в данном случае сразу трех: Рубена, Иосифа и Левона Орбели? На эту
тему проводились изыскания, писались книги, снимались фильмы - лишь бы
«расшифровать» загадку Орбели. Насколько это удалось, мы попробуем
выяснить с помощью супругов Марине БУНИАТЯН, директора действующего в
Цахкадзоре Музея братьев Орбели, и Герасима МКРТЧЯНА - основателя и
бывшего директора, а ныне старшего научного сотрудника этого же музея.
Рубен
Орбели (1880-1943), старший из братьев, окончил юридический факультет
Санкт-Петербургского Императорского университета, преподавал гражданское
право и одновременно работал в Сенате обер-секретарем Кассационной
комиссии. Однако по совету контр-адмирала Фотия Крылова - заняться
историей водолазного дела и подводной археологией - он нашел свое
истинное призвание, став основателем новой отрасли науки в СССР
подводной археологии, принесшей ему мировое признание. В своем труде
«Леонардо да Винчи и его работы по изысканию способов подводного
плавания и спусков под воду» он с помощью зеркала и лупы расшифровал
тайнопись великого итальянца. Расшифровка эскизов и записей да Винчи
помогла не только составить представление о водолазной технике Востока и
Запада конца 15-го и начала 16 го веков, но и узнать самого Леонардо
как превосходного знатока и изобретателя в этой сфере. Братья считали
Рубена самым умным сре ди них. Обладая уникальными способностями, Рубен Орбели свободно владел 12 языками.
Средний
брат, Левон Орбели (1882-1958) - знаменитый физиолог, основатель
эволюционной физиологии, окончил Военно-медицинскую академию
Санкт-Петербурга и был учеником гениального И. Павлова.
Левон Орбели считается одним из крупнейших физиологов 20-го века.
Своими
смелыми экспериментами он обогатил сокровищницу мировой медицины и, в
частности, эволюционной физиологии. Его школа с успехом изучала
физиологию чрезвычайных ситуаций, связанных с освоением космоса и
подводных глубин. Кстати, механизм катапульты, в критических ситуациях
спасающей летчикам жизнь, был разработан именно под руководством Левона
Орбели.
Иосиф (Овсеп) Орбели (1887-1961), младший из братьев,
окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского
Императорского университета. Еще студентом в экспедиции своего учителя,
известного лингвиста и арменоведа Николая (Никогайоса) Марра, участвовал
в раскопках Ани - средневековой столицы Армении. Раскопки, длившиеся 16
сезонов, стали великолепной школой для всех участников экспедиции и
особенно для Иосифа Орбели.
Многие годы возглавлял Ленинградский
государственный Эрмитаж. Во время Нюрнбергского процесса адвокаты
фашистских главарей пытались опровергнуть свидетельство Орбели о том,
что бомбардировки Эрмитажа были умышленными. «Я никогда не был
артиллеристом, но на Эрмитаж упало тридцать снарядов, а на расположенный
поблизости мост всего один. И я со всей уверенн остью могу сказать, куда именно целился фашизм. В этом случае я артиллерист!» - такую отповедь дал им всемирно известный ученый.
В
1943 году Иосиф Орбели основал крупнейший очаг научной мысли Армении -
Академию наук, и стал первым ее президентом. Автор многих
арменоведческих трудов, он также осуществлял переводы армянских басен,
трудов средневековых армянских хронистов, возглавлял юбилейную комиссию
по празднованию в Ереване и Ленинграде тысячелетия армянского эпоса
«Сасунци Давид» (1939 г.).
И. Орбели был деканом факультета
востоковедения Ленинградского государственного университета, он основал
Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР. Человек
энциклопедических знаний, он был и талантливым организатором.
Их
мать, Варвара Орбели, в своем письме к сыновьям пишет: «Вы трое
составляете мою гордость, мое сокровище, и мое сердце целиком занято
вами... Я бы хотела до конца своей  жизни
слышать о вас только лестные отзывы. Я хочу, чтобы вы продолжили
заниматься наукой, чтобы вы высоко держали честь не только родителей, но
и всей нации».
Во имя науки
и во славу нации
- Г-жа
Буниатян, прежде всего позвольте поздравить вас с высшей наградой
Министерства культуры РА - золотой медалью. Это оценка вашей 32-летней
деятельности. А для объяснения феномена братьев Орбели надо, думаю,
начать с самих истоков.
Марине Буниатян: Братья являются потомками
древних армянских княжеских родов Орбели и Аргутянов-Долгоруких.
Образованность и научные устремления имели особое значение для этих
родов. Их дед по отцу, Овсеп Орбели, окончив московскую Лазаревскую
семинарию, занял духовную должность, являлся автором ряда книг. Трем
своим сыновьям он дал фундаментальное образование: старший сын, Абгар,
отец сыновей-ученых, был юристом, двое младших - известными врачами.
Абгар был исключительно образованной личностью, великолепным знатоком
армянской истории, обладателем богатейшей библиотеки. Авторитет его в
семье был непререкаем. Несмотря на довольно скромные материальные
возможности, он дал своим сыновьям прекрасное образование. Мать,
Варвара, в девичестве княжна Аргутян-Долгорукова, также была
образованной женщиной, владела четырьмя языками. Она внимательно следила
за воспитанием и учебой сыновей. «Три раза окончила мужскую гимназию!» -
шутила она. Супруги Орбели были яркими индивидуальностями, и их
семейные отношения не всегда были гладкими. Но в одном вопросе они были
единодушны: в том, что их дети должны стать учеными,- прекрасно
осознавая при этом, что путь их будет тернистым и вряд ли принесет им
материальное благополучие. А вот славу - наверняка. Отец очень конкретно
обосновал свое желание видеть сыновей учеными: «Нас считают нацией,
которая дала выдающихся полководцев, но не дала ученых, и я очень рад,
что мои сыновья идут по пути материально не обеспеченному, во имя науки и
во славу той нации, потомками которой они являются и которая больше
всех нуждается в том, чтобы заставить других уважать себя, дав
человечеству выдающихся представителей науки».
- Недавно по российскому телеканалу «Культура»
показали документальный фильм «Код Орбели» режиссера Ашота Джазояна.
Однако сам этот код, похоже, оказался так и нерасшифрованным. Как бы вы
сами определили формулу успеха братьев Орбели?
- Как сочетание
генов, семейного воспитания и среды. Кстати, в фильме среда особого
внимания не удостоилась. Братья выросли в среде воспитанных и
образованных людей, и это не могло не наложить отпечатка на формировании
их личностей. Не забудем также и об учителях, о которых братья всю свою
жизнь вспоминали с благодарностью и признанием - Николай Марр, Иван
Павлов…
 - Большой интерес вызывает семейная переписка Орбели.
-
Я бы особо выделила письма отца братьев Орбели. Думаю, на их основе
можно было бы снять документальный фильм и в качестве образцового
воспитательного материала показывать его в школах. Я просто переписала
эти письма и послала их своему сыну-солдату. Поскольку моего сына тоже
зовут Рубен, то мне не пришлось менять даже имя. Письма начинаются так:
«Рубеник джан…»
- Имя вашего сына - Рубен - как-то связано с Орбели?
-
Когда мы решали, как назвать сына, моя дочь Наира, которая выросла в
музее, сказала: «О Рубене в музее мало материалов, поэтому давайте
назовем братика его именем!»
Герасим Мкртчян: Советы отца - жить в
умеренности, здраво расходовать средства и в то же время не жалеть денег
на книги, на посещение театра и на покупку приличествующей одежды,- не
устарели и сегодня. «…Каждый твой шаг должен быть продиктован долгом -
как перед собой, так и своими близкими, окружающим тебя обществом и
товарищами»,- писал Абгар Орбели сыну Рубену.
В письмах родителей
своим сыновьям обсуждаются самые разные вопросы: образования, отношения к
карьере, деньгам: «Несчастен и жалок человек, не знающий меры и границы
деньгам», «Диплом ни гроша не стоит, если нет знаний»... Когда Левон
провалил экзамены в аспирантуру, мать написала ему: «Сдачу экзамена на
доктора медицины… не откладывай в долгий ящик, чтобы потом не терять
охоты и быть вечным лекаришкой… и заглядывать в руки каждому
толстопузому купчишке из-за каких-нибудь трех рублей...»
«Нечего
киснуть и нюни распускать. Такому молодому и серьезному человеку стыдно
жаловаться на скуку по вечерам. Пиши более веселые письма. Настрой себя
так, а то мне и без того грустно без тебя и без Рубена и Левона. Я
счастлива и довольна, когда вы веселы и бодры»,- наставляет мать и
Иосифа. Очень интересны и наполнены юмором и письма братьев о матери.
«Наша генеральша вновь в своей стихии, воюет с живущими справа и слева
соседями, выгнала дворника. Если так будет продолжаться, то останемся и
без повара…» Кстати, по заказу Министерства культуры вскоре появится
новое издание  семейной переписки Орбели на русском языке.
-
О братьях Орбели как об ученых мы знаем достаточно много. А что можете
сказать об их чисто человеческих слабостях, достоинствах?
- У
Иосифа было много жен - он женился четыре раза - и одна подруга, у
Левона много подруг и одна жена, а о Рубене ничего подобного не
известно. Говорят, что Левон в молодости был очень вспыльчивым:
чернильница не раз прыгала по столу, когда он стучал кулаком, а глаза
метали молнии, так что его сотрудникам приходилось испытывать все
«прелести» его гнева. Кстати, вспыльчивый характер унаследовал от матери
и Иосиф. Когда он сердился, голос его был слышен в самых отдаленных
уголках музея или института. Но, так или иначе, сотрудники очень любили
их, поскольку братья были отходчивы и щедры, всегда готовы помочь людям
не только в науке, но и в повседневной жизни. Как-то раз в Эрмитаж
заявился сотрудник КГБ со списком работников музея и попросил Иосифа
Орбели отметить тех, у кого было дворянское происхождение. Ученый взял
список и крупными буквами вписал в него: Иосиф Абгарович Орбели,
представитель армянских княжеских родов Орбели и Аргутянов-Долгоруких.
После этого комитетчики его уже не беспокоили. Левон Орбели был большим
поклонником оперы, балета, сам играл на флейте и превосходно танцевал.
Они
всегда оставались верны своей общественной позиции. Примечательный
факт: братья Орбели, не будучи членами Коммунистической партии, занимали
высокие должности, что по тем временам было явлением уникальным.
Работа в музее как образ жизни
- Г-н Мкртчян, по чьей инициативе был создан музей братьев Орбели?
-
В середине 1960-х годов выдающийся ученый Варфоломей Фанарджян
обратился к руководству республики с предложением основать в Цахкадзоре
музей, посвященный братьям Орбели. Почему именно в Цахкадзоре? Дело в
том, что их отец, Абгар Орбели, будучи чиновником Эриваньской губернии,
приезжал на лето отдыхать в Цахкадзор. Да и Левон родился именно в
Цахкадзоре.
Решением
Совета Министров Арм. ССР от 1972 года здание цахкадзорской средней
школы было передано под Дом-музей Орбели. А в 1980 году по представлению
первого секретаря Разданского райкома Мартина Арутюняна меня назначили
его директором. И мы начали работать сразу на три фронта: собирание
материалов и экспонатов, ремонт здания и организация экспозиций.
Сначала,
что и говорить, приходилось преодолевать массу трудностей, поскольку
опыта у нас не было. К счастью, нам посчастливилось познакомиться со
многими хорошими людьми - и учеными, и должностными лицами, которые
всячески помогали нам. Это и тогдашний замминистра культуры Ким Погосян,
и Борис Гарибян, директор Государственного музея истории Армении,
филиалом которого мы являлись. Но, разумеется, самым главным нашим
помощником был директор Эрмитажа Борис Пиотровский. В приобретении
материалов, посвященных Левону Орбели, немало помогли нам сотрудники
Института эволюционной физиологии и биохимии им. Сеченова, сестры
Султан-Шах свояченицы Левона Орбели. Их отец, Павел Семенович Султан
Шах, до революции был председателем петроградского Армянского
благотворительного общества, членом совета Армянской церкви Петрограда, а
также возглавлял «Петроградское попечительное об Армянах общество».
Марине
Буниатян: Мы начинали практически с нуля. Чтобы добыть тот или иной
экспонат, приходилось прикладывать массу усилий, уговаривать людей
предоставить нам имеющиеся у них материалы. Это был очень трудный
процесс, поскольку для многих эти документы или вещи были дорогой
реликвией. Разумеется, с течением времени мы завоевали доверие, и наш
музей год от года пополняется новыми экспонатами. Труднее всего было
оформление комнаты Рубена Орбели, поскольку его дочь сказала, что вещи
перейдут в музей только после ее смерти. Многие, видя, как мы стараемся и
бьемся, считали даже, что мы наследники семьи Орбели!
Герасим
Мкртчян: Самым сложным было убедить мою жену в важности этого дела и
уговорить ее переехать из Еревана жить и работать в Цахкадзоре. Будучи
по специальности музееведом, она и сама увлеклась, так что музей стал
нашим общим делом. К сожалению, убедить в этом же детей мы не смогли...
Марине
Буниатян: После капитального ремонта музей снова открылся в 2010-м -
при непосредственном содействии Министерства культуры.
Я горжусь
тем, что своей истинно музейной средой, насыщенностью экспонатами и
достойно оформленными экспозициями этот очаг культуры стал главнейшей
достопримечательностью города.
- Вы угощаете посетителей изысканным ликером «Орбели». Кому принадлежит эта идея?
Марине
Буниатян: Когда мы побывали в гостях у Конгрегации Мхитаристов, нас
угостили их собственным, настоянном на травах ликером. Именно там и
пришла ко мне идея о ликере «Орбели», тем более что каждый раз возникает
эта проблема - чем угостить гостя, чтобы это было оригинальным и
запоминающимся. Я решила настаивать ликер на сосновых шишках, а
оформление этикетки и текст принадлежат моей дочери.
- Какие задачи решает сегодня музей?
Герасим
Мкртчян: Музей Орбели - всего лишь способ донести наши идеи до нашего
народа - чтобы добавить ему жизнестойкости, повысить механизм
самозащиты. Если вы заметили, в первой комнате помещены гербы княжеских
родов Орбели и Аргутянов-Долгоруких. Это вовсе не случайно. Наша общая
задача состоит в том, чтобы сделать армянское наследие доступным для
армянина. Мы должны быть хозяевами всему тому, что имеем,- земле, воде,
армянскому гену.
http://www.sobesednik.am/ru/social/3022-2012-06-24-07-27-28
|
Главная 
