В мастерской Кнарик Оганесян

В квартире Кнарик Оганесян я была холодным мартовским днем, за окном нудно моросил дождь, свинцовое небо соприкасалось с крышами, все вокруг было серо, и только чистые, яркие цвета картин резко диссонировали с тусклым пейзажем за окном. Обычно она пишет маслом, но в эту морозную зиму, работая дома, впервые попробовала акрилик, и небольшая квартира ее расцвела радужными россыпями красок, необыкновенно чистыми, очень живыми и яркими. Будто солнце ворвалось в дом и застыло на цветочных композициях ее картин.

Представлять Кнарик Оганесян не нужно. Все о ней знают, писали не раз, творчество ее разбирали самые маститые искусствоведы. Но не писать, хоть раз побывав в ее мастерской, невозможно. Собрание представленных здесь картин несет эмоциональный заряд такой силы, что сразу понимаешь, почему министр культуры СССР отобрал для своего кабинета натюрморт именно Кнарик Оганесян. Ее цветы – это вспышки света, заряженные энергией, сгустки живой материи, рожденные из пульсирующей среды. Некрасивых цветов не бывает по определению, но на ее полотнах они дышат, словно живые, можно ощутить даже трепет их лепестков. Казалось бы, цветы есть цветы, тем более что в композициях художницы все те же розы, калы, ромашки, колокольчики, тюльпаны, однако колористические решения всегда неожиданны, у каждого цветового пласта своя интонация. Эмоциональная открытость, свойственная ей в жизни, доминирует и здесь. Не важно, какие цветы на холстах, какие горы или водная гладь, главная черта ее картин - притягательность обычного, вроде бы всем нам знакомого, но открытого ею для нас заново. Ее картины брызжут радостью, грустью, нежностью. Ее индивидуальность бьет током. Она такая же редкость, как и ее талант.

Уже в детстве Кнарик Васаковна знала, что главным в ее жизни будет искусство, училась музыке и балету, а в свободное от занятий время с упоением рисовала цветы, горы, любимых кошек, голубей. Всерьез стать художницей не мечтала, но похвала отца, гордившегося ее рисунками, была приятна. Сам он работал в литейном цеху и был тем единственным мастером, кому Ерванд Кочар доверял отливать в металле свои скульптуры. Школой искусств, где училась Кнарик, руководил оперный певец Каратов, и вечера девочка с одноклассницами проводила в опере. Все постановки - как оперные, так и балетные - знала наизусть. Однако, когда пришла пора выбирать, сомнений не было – только живопись. В Ленинградском институте живописи и скульптуры имени Репина талант девушки оценили сразу, а народный художник, академик Борис Владимирович Иогансон стал ее наставником. Говорят, Иогансон всегда выделял творчество студентов-армян. Как ни армянин, так колорист, любил повторять он. А в этом знаменитом художественном вузе действительно училось много талантливых армян, ставших впоследствии именитыми художниками.

Мир творчества Кнарик Оганесян бесконечно интересен, хотя тематика картин вроде бы неизменна: постоянные источники вдохновения цветы, люди, птицы, Арарат, Севан. Пейзажи вечных армянских символов окутаны на ее картинах жемчужным светом, романтичной дымкой. Они зыбки и реальны одновременно, теплы, несмотря на холодность цвета, динамичны, несмотря на статичность линий. Живопись ее созвучна музыке. Она не вымучивает свои композиции, они рождаются прямо из холста, без всяких эскизов. Армения – страна камней, но камни, написанные художницей, – пришельцы с неведомых планет, так фантастичны их цвета и формы. Библейская гора на ее полотнах величественна, строга, прекрасна. Все дороги ведут к ней, все дома осенены ее тенью.

В свои 85 она пишет больше по памяти, стремится философски осмыслить природу в разных цветовых ощущениях. Живописный темперамент ее остался таким же взрывным. "Живопись - это почти биологическое свойство. Что-то происходит, и хочется это запечатлеть в красках. Пленэр, он мне обязательно нужен, от него иду, но потом обязательно компоную по-своему. Пейзаж, особенно если это Севан, Арарат, не может не быть пронизанным ощущениями и предчувствиями, медитацией, он требует ворожбы с красками. Мне так хочется отправиться сегодня в дорогу, увидеть новое и написать. Как хорошо было выезжать вместе с Лавинией. Снимали комнаты в окрестных селах, чаще всего в Кнаберде, и каждое утро на арбе с сеном – единственный тогда вид транспорта - отправлялись в горы. Не обходилось и без курьезов. Едем однажды на арбе, запряженной осликом, а навстречу другая арба с незнакомым возницей. Увидел нас и говорит: "Какой хороший груз везешь, отдай - я повезу". Запомнилось и другое. Мы выходили писать всегда, не важно, был это будний день или воскресенье. И однажды услышали: "Как же они любят деньги, если даже в воскресенье работают!" Было очень смешно. Арагац, он все время в тени, но такой разный, такой красивый, я много писала его. Своей мастерской у меня тогда не было, оставила картины у других, до сих пор больно оттого, что их не вернули". От тех поездок остались портреты. Характерные лица женщин земли, суровые, обветренные, первозданные в своей чистоте. Эта чистота присуща и самой художнице. Ее автопортреты, отслеживающие жизнь на разных этапах, - процесс познания себя. Человек без кожи, незащищенная нервная душа, вечно неспокойное воображение, живость чувств и большой талант. Про таких, как она, говорят: поцелована Богом.

Кнарик Оганесян и сегодня сама натягивает холст и размешивает краски. "Цвет – высочайшая духовная категория. Каждый цвет надо составлять. Технический момент больше не отвлекает, я могу вслепую найти любой цвет, можно сказать, стала алхимиком. Люблю, чтобы цвета даже на разных планах друг с другом сочетались, но так, чтобы каждый излучал свой свет. Акрилик - готовые цвета, берешь и пишешь. Легко, когда попадаешь, но не мое это. Если форма получается черно-белая, цвет не нужен. И потом, черный и белый - это тоже цвета, сами по себе очень яркие".

У Кнарик Оганесян было много выставок. Ее полотна экспонировались на городских, зональных, республиканских, всесоюзных, зарубежных выставках. Самая первая была в Ленинграде. Ее "Свадьба в Апаране", очень армянская свадьба, подчеркнуто национальная, была отмечена сразу. "Привезла южное солнце на Урал" - писали о ней газеты, когда она вместе с мужем - художником Рубеном Габриеляном жила в Челябинске. Колоссальный успех имела персональная выставка в 1983 году в Москве, на Кузнецком мосту. С таким же успехом прошла персональная выставка в Баку в 1985 году. А на выставке в Болгарии "Международный пленэр" она была удостоена премии "Гран-при". Картины Кнарик Оганесян в экспозициях музеев определишь сразу: они притягивают сердца эмоциональным началом, умиротворяют, утешают, пробуждают радостные мысли и чувства. Эмоциональная, взрывная, тонко чувствующая красоту, она умеет раствориться в своих картинах, они - продолжение ее жизни.

Ее работы – это праздник. Их хочется иметь дома, ощущать исходящую от них магию. Удивляет другое, почему Кнарик Оганесян до сих пор не имеет звание народной художницы? Колорист милостию божьей, она давно заслужила его.

Нора КАНАНОВА